Дж. Уотерхаус. Жрица (магический круг)
Понятно, что жрецы возненавидели его и заключили союз с врагом – персидским царем. Они даже побуждали его к нападению на Вавилон. Во‑вторых, когда персы выступили в поход против Вавилона, их к победе привел не кто иной, как прежний наместник Набонида – Гобрий, который и вступил без боя в Вавилон (539 г. до н. э.). В‑третьих, вавилоняне встретили Кира (как он признал и сам) как освободителя. В Цилиндре Кира говорится, что сам бог Мардук сопутствовал ему «как друг и товарищ», без боя и битвы дал вступить в Вавилон и «пощадил град от утеснения». Признав культ города, он завоевал на свою сторону симпатии многих. «Все жители Вавилона, весь Шумер и Аккад, вельможи и наместники склонились перед ним и целовали его ноги; они радовались царству его, и сияли их лица». Взятие Вавилона сделало Кира властителем над Халдейским царством… Вавилон продолжал при нем процветать. Характерно, что такой же политики следовали наиболее известные преемники Кира – Камбис и Дарий. Вавилон будет сохранять ранг столицы наряду с Экбатанами и Сузами. Персидские цари и сами подолгу жили в Вавилоне, а дворец Навуходоносора стал резиденцией персидского сатрапа. Когда случались восстания против персов, то зачинщиков казнили, но город обычно не трогали. Включение Вавилона в огромную державу Ахеменидов дало городу многочисленные экономические и торговые преимущества. Через город, как и прежде, шли важнейшие караванные пути, тут функционировали банкирские и торговые дома, велось интенсивное строительство.
Разумеется, такая политика была выгодна прежде всего самим персам. Получаемые персами с Вавилона налоги были наибольшими по сравнению с иными сатрапиями. И лишь при очередном восстании (Шамаш‑ирба) взбешенный Ксеркс, тот, что «высек море», решил в назидание непокорным «высечь» и Вавилон: он разрушил Эсагилу, Этеменанки, разграбил город, приказал вновь снести его укрепления, арестовал и выслал ряд жрецов, а также приказал расплавить статую бога Мардука, перед которым совершались культы. Вавилон лишился своей самостоятельности.
Многие народы оказали мужественное сопротивление персам… Одним из таких народов были скифы. В 530 году до н. э. Кир II вознамерился покорить союз кочевых племен, живших за Амударьей. Племена именовались массагетами, а во главе их стояла царица Томирис. В отличие от обычных мирных земледельческих племен они были прекрасными воинами и имели тяжелую конницу. В бронзовые панцири облачались как воины, так и кони. Вначале Кир прибег к хитрости. Решив обмануть царицу, он предложил ей замужество. Умная Томирис заметила, что она уже немолода для брака, а если ему нужна власть, пусть царит в своей стране, а она будет царствовать на своей земле. Лучше жить в мире, но если он все же хочет узнать, какова скифская женщина в битве, она и против этого не возражает.
Кир в образе гения
Тогда коварный Кир прибегает к хитрости. Зная страсть скифов к вину (ранее и мидийцам однажды удалось, под предлогом дружеских чувств, напоить победителей‑скифов и всех их перерезать поголовно, пока те спокойно почивали после пиршества), он приказал собрать всех слабых и неважных воинов и двинуть тех на скифов, наказав выполнить намеченный им план (приготовить обильную трапезу и выпивку еще перед появлением врага). Скифов возглавлял молодой сын царицы Томирис. При первой же стычке скифы легко и без труда разбили передовой отряд отданных в жертву персов, а затем сели за столы и стали бражничать, отмечая победу. Тогда, переправившись через Амударью, на них обрушилось всей своею мощью главное войско самого Кира. Он перебил большую часть скифов, многих полонил, включая сына царицы (было убито и взято в плен около 150 тысяч человек). Даже если эта цифра преувеличена, она дает представление о размерах катастрофы. Узнав о несчастье, царица попросила Кира отпустить сына, а самому убраться восвояси. Тогда она обязалась не мстить коварному персу. Но Кир и не думал выполнять ее просьбы. В плену молодой царь, сын Томирис (чья страсть к вину и глупость сгубили столько соотечественников), от позора и отчаяния наложил на себя руки. Разгневанная Томирис, пылая жаждой мести, двинула на Кира все свои войска (якобы войско насчитывало триста тысяч мужчин и двести тысяч женщин).