В Фарасе в VI веке н. э. обосновался царь племени нобатов, принявший христианство. Тут немало христианских памятников. А. Классен обнаружил в Шокане 84 фрески, созданные под влиянием византийских канонов. На них выписаны образы Иисуса Пантократора (Вседержителя) и Иоанна Златоуста. У многих фигур уничтожены глаза, что объясняют суеверием местных жителей, боявшихся «дурного глаза». За четыре года раскопок в Фарасе поляки извлекли с 1961 года из стен собора и дворцов епископов 497 обломков камней и плит с иероглифами, орнаментами, рельефами (плюс 128, открытых Гриффитсом, Адамсом и др.).
Тутанхамон и Анхесенамон. Каир
В итоге раскопок выяснилось, что между нубийским царством и Византией когда‑то имелись тесные связи. В Фарасе обнаружено около тысячи надписей древних нубийцев. Старые мастера руководствовались правилом: лица живущих людей изображали темным цветом, а лицам святых придавали светлый оттенок. Тем самым, вероятно, оттенялась греховность первых и святость вторых… Самая красивая из фресок – «Рождество». На ней представлена Богоматерь, лежащая на широком и мягком ложе, облаченная в полосатую одежду. Рядом с ней изображены ясли, а в них – младенец с лицом взрослого, завернутый в белые пеленки. Вокруг толпа людей и богов. Огромная фреска выписана во всю стену. К сожалению, Фарас после пуска Асуанской плотины ушел под воду. Нубийцы, покидая родные места, пели: «Нил затопит Нубию – и нам надо забыть о прошлом. Река дает жизнь – но она же несет и смерть».
Бюст Нефертити
Извлечение сокровищ из Египта приобрело характер варварских набегов. Примеров не счесть (Дендерский зодиак из храма Хатхор, ассирийские астральные боги, крылатые быки и львы холма Нимруда, вывезенные О. Лэйярдом). Г. Солт, назначенный английским консулом в 1816 году, тут же поставил на конвейер сбор и продажу редчайших коллекций. Нисколько не лучше повел себя итальянский дипломат‑коллекционер Б. Дроветти, занимавший пост консула Франции в Египте в 1810–1829 годах. Его агенты с беззастенчивой наглостью и цинизмом ограбили все храмы и гробницы в районе Фив. Даже звезда египтологии, Шампольон, как позже утверждал русский путешественник XIX века А. Норов, «наложил святотатственную руку» на бесценные фрески в Карнаке, отколов от них внушительные фрагменты. Охотник за древностями, Е. Амелино, в ходе изысканий в Египте вел настоящую охоту за предметами искусства, ибо его финансировали коллекционеры!
Он не только не фиксировал ценнейшие находки, но еще и уничтожал дубликаты каменных сосудов, делая это для того, чтобы еще более повысить стоимость им сохраненных раритетов! В течение целых четырех лет велась им эта разрушительная работа. Так же и каждый шаг Бельцони в священном фиванском акрополе, увы, «сопровождался хрустом раздавленных мумий». Лессепс увековечил факт своего пребывания и работы в Египте надписью крупными буквами на прославленных колоссах, статуях Рамсеса II. Как заметил О. Ланкастер, содержание гробницы чем‑то напоминает ему «распродажу личных вещей содержанки еврея‑антиквара времен Второй империи». Но с одной существенной разницей: суммы, которые выручали европейские дельцы, были несравнимо выше. Лорд Карнарвон также не был бескорыстен, ибо занимался незаконным вывозом древностей.
Причем самые маленькие из них он превращал в украшения, вставляя их в современные оправы, после чего или продавал, или оставлял у себя в коллекции (Ливрага). Англичане, как известно, не любят оказываться на вторых ролях при дележе. Когда вспыхнули споры, кому должен принадлежать найденный в Амарне бюст царицы Нефертити (его обнаружил немец Л. Борхард), египтяне потребовали от Берлинского музея вернуть уже отданную ими царицу. Согласно установленным Египтом правилам, часть найденных в ходе раскопок сокровищ археологи имели право оставлять себе. Англичане тут же этим воспользовались, пожелав наложить лапу на находки других стран. Консул Великобритании в Каире, лорд Китчнер, предложил «примирить» спорящие стороны и отдать сокровище в Британский музей.