Мегалиты Стоунхенджа
Чтобы приоткрыть завесу тайны, не хватило бы ежедневной работы по 9–10 часов и тех 20 лет, что потратил Т. Бокль на «Историю цивилизации в Англии», хотя и мы (небо свидетель) трудились ничуть не меньше. Нам пришлось, чтобы восполнить наше невежество, воспользоваться знанием тысяч ученых мужей. Мы обращаемся к их трудам с благоговением, как это всегда делали историки, писатели, философы, деятели культуры. Н. Федоров писал в 1900 году, что его «Призыв» обращается ко всем людям без исключения, ко всему сословию ученых, к тому общему и самому личному, что есть в каждом из них. Объединение их усилий позволило бы собрать «союз для дела», в котором сей «ученый собор» мог бы построить знание «на всеобщем объединении». Поэтому, собираясь в долгое и полное нелегких испытаний путешествие по волнам мирового разума, мы и призвали на помощь самый ученейший в мире собор из ярких имен цивилизации. Мы сочли, что не грех захватить с собой в сей «вояж» нескольких преданных друзей и подруг. Легендарный Ясон, прежде чем пуститься в путь на «Арго» за золотым руно, все же счел необходимым обратиться за советом к оракулу. Тот советовал начать путешествие, только когда он соберет вокруг самых доблестных сынов, героев Эллады…
Бронза древнейших эпох
Паломник‑буддист
А разве иной ученый, писатель, художник, педагог, стремясь достичь заветной цели в его труде, творчестве или поиске, не уподобляет себя Ясону?! Остается и нам пригласить в путешествие спутниц, девять муз, коих древние греки нарекли врачевательницами сердец. Возможно, они помогут нам полнее выразить полноту чувств и мыслей. И одного бога – бога счастливого случая Кайроса. Пусть музы сопровождают достойных. Авзоний писал:
Клио прошлых времен дела вещает
потомству,
Мельпомена трагический вопль
исторгает печали,
Радует Талия шуткой, веселым
словцом и беседой,
Сладкую песню поет с тростниковою
флейтой Эвтерпа,
Терпсихора кифарой влечет,
бурей чувств владея,
С плектром в руке Эрато чарует
и словом и жестом,
Песни времен героических в книге
хранит Каллиопа,
Звезды небес изучает Урания,
неба вращенье,
Жестами все выражая,
Полигимния славит героев…
Саркофаг муз. Античный барельеф в Лувре
Книги наши являются своего рода «жизнеописанием» (событий, явлений, картин мира). Однако это жизнеописание касается не какой‑то одной страны и одного периода, но оно призвано рассказать о всем человечестве, являющемся главным субъектом исторического процесса. Библия гласит, что именно с тех слов начался акт зарождения сущего («Вначале было Слово»). Но вскоре люди поняли: чтобы сохранить в памяти события, факты, имена, мало одних слов. Тогда и появились художественные образы, с помощью которых можно зафиксировать и передать какие‑то неповторимые черты и детали человека и мира. Так, уже с возникновением первых легенд о Христе возникнет ряд его образных изображений (отпечаток лика Христа на плате, сделавший сирийский город Эдессу неприступным, плат Вероники в римском соборе Святого Петра, Туринская плащаница, святые иконы Древней Руси, которые, возможно, обладают особой, сверхъестественной силой) …Конечно, далеко не везде и не всем разрешалось делать изображения (иудеи не смели делать образов Яхве; бог Яхве запретил им создавать изображения людей и животных, и даже смотреть на них; а у мусульман вообще запрещалось изображать человека или божество в виде рисунка). Географ Страбон, передавая точку зрения учителя Моисея, писал: «Кто, будучи в здравом уме, дерзнет создать изображение такого Бога, похожее на какой‑нибудь из окружающих предметов? Напротив, следует остановить изготовление всяческих изображений божества и, отделив священный участок и подобающее святилище, почитать его без изображения». Такие запреты сказались на изобразительной культуре этих народов.