Воевода знал, что за всякий недосмотр в остроге или в уезде его ожидала грозная опала царя. Поэтому осадное время было для него временем самой кипучей деятельности. Теперь мы увидели бы его у городской стены устраивающим наряд, как из него стрелять, и приготовляющим осаду, чтобы в ней можно было сидеть бесстрашно; он каждому определяет место и дело в остроге и проверяет, довольно ли в городе приготовлено колья и каменья; его окружают головы, атаманы, есаулы, казаки, стрельцы, пушкари, воротники, затинщики, плотники, вестовщики, рассыльщики, дворники и кузнецы. Теперь за пищали и рогатины принимались и люди посадские, и стар, и млад .
А летом 1636 года случилось то, что потом повторялось не раз: 25 июня вспыхнул пожар. Сгорели четыре церкви, шесть острожных башен, двести дворов, амбаров и кузниц.
Новому воеводе Софону Карпову подали орляне челобитную. В ней написали, что "Орёл поставлен в низком месте, и в приход воинских людей от пушечной стрельбы укрыться в городе нельзя, и в полую воду казённый погреб заливает, и зелейную казну во все годы от воды выносят вон на городскую стену; и в сполош-ное де время, по вестям, от воинских людей Орловского уезда уездные люди, видя городовую некрепость, бегают в иные города и в леса. А есть де ниже старого города Орла, на реке Оке, от старого города с версту, Ввозная гора, к городовому строенью крепка, с трёх сторон приступу не будет, а осадным людям в том городе сидеть будет бесстрашно; и чтоб велеть на Орле город строить на новом месте, на Ввозной горе".
Воевода написал царю, а потом пришла пространная грамота на его имя. Он же распечатал и стал читать: "Ныне указали мы, великий Государь, в Орле городовое новое место, на которое Орловские жители, всяких чинов люди, нам, великому Государю, бьют челом, осмотреть и описать и на чертёж начертать, и буде прис~ тойно на том месте городу быть, - город делать земляной, а проезжие ворота и башни деревянные или какие пристойно; а для осмотра того места и для чертежа послать иноземца инженера и полковника Якова Фон-Фростена, который послан для городового—ж дела на Кропивну, а к тому городовому земляному делу, с сошных и уездных людей, лес и тёс и гвоздье и работных людей сбирать тебе. И как тебе сия наша, великого Государя, грамота придёт, а инженер и полковник Яков Фон-Фростен с Кропивина на Орёл приедет, и ты б взял с собою Орлян дворян и детей боярских, и всяких служилых и жилецких людей, и плотников добрых и смышлёных людей, которым городовое земляное дело за обычай, и против челобитья Орлян, всяких людей, с Tei-j инженером полковником Фон-—Фростеном досмотрели городового места, где могло быть новому земляному городу, а башням быть деревянным или земляным же, и то место велел ему, Якову, описать, измерить и начертать на чертёж" .
В грамоте всё было предусмотрено: и дёрн, и гвозди, и тёс для кровли, и закладка города с молебном, и присмотр за строй-тел ями-деловцами, чтобы "деловцы у дела не гуляли и делали не огорливо и не оплошно".
Дочитал воевода грамоту до конца и .
Что было потом, никому не ведомо. Город оставался на прежнем месте.
"Но ровно через 37 лет в 1673 году город был совершенно истреблён пожаром и после он перенесён на нынешнее место, на Ямскую гору, при впадении реки Орлика в Оку. Город строился с укреплениями, состоявшими из земляного вала и башен,.строился инженером Яковом Фон—Форстеном".
"Приезжал ли инженер Фон-Фростен для осмотра мест и каковы были результаты этого осмотра, - не известно".
Распоряжение строить город на новом месте, видимо, было отменено.
В архивах города обнаружен план Орла, вычерченный кондуктором инженерного корпуса Михаилом Бузовлевым 4 мая 1728 года.
Перед нами - устье Орлика, разделённое на два русла, с широким рвом, с платиной, крепостью с семью башнями, опоясанная дубовой стеной, с тремя линиями укреплений, два монастыря: девичий на левом берегу нашего Орлика, мужской - на левом берегу реки Оки.