Стилистические изменения майяской скульптуры делают возможным проследить сдвиг от статики к динамике, от простого к сложному. Возобладание украшательств, барочные черты появляются, по всему, когда майяское общество усложняется. Наблюдается смещение от культовой тематики к светской, от общих племенных эмоций к индивидуальным, что совпадает, как теперь выясняется, с падением древних городов и заменой чистой теократии абсолютизмом.
Некоторые «эстеты» полагают майяскую скульптуру «неизмеримо чуждой». Майя, подобно другим народам Америк, развивали идеал красоты вне затронутости его историческими влияниями того качества, что характеризуют развитие европейского искусства. Этот идеал ярок и строг и вне всяких сомнений в ряду с лучшими образцами мирового искусства. По крайней мере Роджер Фрай в этом убеждён: «В лучших работах майяской культуры . мы обнаруживаем . пластическую тонкость редчайшего свойства. Я не знаю, найдётся ли в величайшей европейской скульптуре нечто, что можно равнозначно сравнивать с этим равновесием между вкусом и системой, с этой мощью внушения всей сложности натуры».
Штук предоставлял майяскому художнику большую свободу, чем камень, и каждый чувствует это в бурлесках образов на штуке. Он находится повсеместно от Тулума на побережье до недавно открытого Цибиль-чальтуна и вплоть до Паленке во влажных лесах. Штук — продукт смоделированной глины. Как и скульптура, он связан с зодчеством, поскольку обычно появляется на фасадах зданий. В Паленке, однако, «штук достиг высшей экспрессии . экономный или абстрактный, он говорит на одном наречии . он выразителен и технически исключителен». В Паленке мы видим целые галереи фигур на штуке, почти восточных по ощущению. Штук как плоть искусства очень стар. Огромные восьмифутовые маски, что украшают храм в Вашактуне, старейший у майя, — на штуке, как и огромная голова, найденная в Изамале, которую французский исследователь зарисовал в конце девятнадцатого столетия. Где проходили майя, там оказывался штук.
Глиняная скульптура предшествовала каменной и лепке по штуку. Маленькие глиняные головы, сделанные, чтобы умилостивить богов, были среди первых обнаруженных артефактов. Хотя в майяском ваянии нет мощи ацтекского, но у него иные великие достоинства. Погребальные Урны, виденные Диего де Ланда и выкапываемые фрагментами, показывают, со сколь значительными глиняными массами оперировали майяские художники, покрывая их орнаментом.
Глиняные фигуры встречаются по всему региону, но лучшие найдены на кладбище на острове Хайна, напротив берега Кампече; это сокровище Майяской коллекции. Фигуры с Хайна — портретные статуэтки. Хотя и маленькие, от шести до двенадцати дюймов в высоту, они грандиозны по замыслу. Немного во всём майяском искусстве выделано с такой восприимчивостью. По поводу хайнской керамики Мигель Коваррубиас, один из плодовитых художников, произведший оценку её с художественной точки зрения, сказал: «Она демонстрирует чрезвычайное мастерство, реалистическое знание формы и движения». Статуэтки отражают идеалы майя: фигуры воинов и актёров с руками, простёртыми в драматическом жесте, вожди, сидящие, скрестив ноги в красивых головных уборах; и, в русле темы «Сусанна и старцы», старик, ласкающий молодую женщину. Это тот сорт подробностей, которые и разыскивают историки, пытаясь реконструировать, чем были майя за роскошным фасадом декора. Лица вылеплены с таким совершенством, что замечаются нюансы выражений. Спокойствие, пренебрежение, похоть — всё различается. Более половины хайнских статуэток — женщины. Это по поводу недовольств Хаксли («самое заметное в майяской скульптуре — отсутствие женских форм»), ибо здесь к женщине как к предмету изображения отношение заинтересованное и чувствительное. Значительное число деревянных поделок найдено на Юкатане, но лучшие — в Тикале.
Перед тем как майя стали вырезать свои календари на камне, они отображали их на деревянных стелах. Когда они использовали деревянные балки для перекрытий вместо ступенчатой арки — резьбой покрывались балки. В Тикале несколько храмовых пирамид спустя тысячу лет предоставили к обозрению резные панели из дерева саподилья. Одна, с кецалем, распростёршим крылья и с фантастическим божеством, размером семь на семь футов; метод радиоуглеродного анализа соглашается с датировкой, указанной на панели: 741 год. И таких плит в Тикале несколько; все они сейчас в европейских музеях. Резьба по дереву практиковалась широко. Майя изготовляли идолов, шлемы, ритуальные маски с перьями, маски для актёров, пышно украшенные жезлы власти и вырезали доски, служившие переплётами их «складных книг». Ланда признаёт, что даже в его время майя зарабатывали «очень много, делая идолов и резьбой . по дереву».