В самом летописном повествовании со времени Ярослава имеются указания на то, что оно было составлено по позднейшим припоминаниям. Битва с печенегами под Киевом в 1036 г. происходила там, «иде же стоить ныне святая Софья». В похвале Ярославу под 1037 г. говорится о Ярославе: «отец бо сего Володимер взора и умягчи (землю), рекше крещеньем просветив; сь же насея книжными словесы сердца верных людий, а мы пожинаем, ученье приемлюще книжное». В этой фразе явно обозначены три поколения: первое — Владимир, второе — Ярослав, третье — «мы», т. е. уже не современник» Ярослава, а люди более позднего времени.3
_
12. c.205.; 2 7. c.110.; 35. c.116, 144.
С тем же самым встречаемся мы при изучении летописных известии о княжении Владимира. Летописец гораздо подробнее говорит о событиях княжения Владимира до его крещения, чем о последующем времени. За длительный промежуток времени с 988 но 1015 г. встречаем лишь несколько кратких заметок, часть которых, как это указал еще Шахматов, взята из записей какого-либо синодика (время смерти того или иного члена княжеской семьи). Более подробные повествования восходят лишь к особым сказаниям: к «Слову о построении Десятинной церкви» и «Похвальному слову или краткому житию Владимира». Как малочисленны были в руках летописца известия о второй, христианской половине княжения Владимира, видно из того, что в летописи вновь появляются легенды. Таковы рассказы о борьбе отрока с печенежским богатырем и об осаде Белгорода печенегами с наивным сообщенном о хитрости белгородцев.
Летописное повествование о второй половине X в. оказывается более подробным, чем рассказ о первой половине XI в. Отметим несколько фактов, которые были известны летописцу из истории второй половины X в., чтобы показать его осведомленность. Летописец, например, знает, что в 945 г. крещеную Русь водили к присяге в церкви Ильи, «яже есть над ручаем, конець Пасыньче беседы». Летописец знает о Свенельде, рисуя его отношения к Игорю в реальных тонах. Он знает, что Лют, или Мстиша, был сыном Свенельда; упоминаются древлянский князь Мал, полоцкий Рогволод, печенежский Куря; известно происхождение Владимира от ключницы Малуши, дочери Малка Любечанина. Если об этих лицах можно было что-то узнать из устных источников, то упоминание о персонажах, подобных «кормильцу» Асмуду и совсем неизвестному Варяжку, непонятно без предположения о существовании письменного источника. Поразительно то, что распри между сыновьями Святослава описаны с такой точностью и с таким отсутствием легендарных черт, что мы невольно должны предполагать письменный источник очень раннего происхождения, в котором рассказывалось о событиях, последовавших после смерти Святослава.
Летописный рассказ о распрях между сыновьями Святослава имеет любопытную особенность. Он написан человеком, благоприятно настроенным по отношению к Ярополку и враждебно к Владимиру. Виновником вражды Ярополка с Олегом представлен Свенельд, сам же Ярополк «плакал» над трупом брата. Рогнеда не хочет идти замуж за Владимира, «но Ярополка хочю». Киевляне были привязаны к Ярополку — «гражены же не бе льзе убити его».
Наоборот, Владимир изображен в черных тонах, и летописец не скрывает не только его дурных деяний, но и низкого происхождения его как сына ключницы, «рабичича». Владимир перетягивает на свою сторону воеводу Блуда; по приказу Владимира убивают его брата Ярополка; Владимир «залеже жену братьню Грекиню», Владимир обманывает варягов и предупреждает об опасности с их стороны византийского императора; Владимир ставит кумиры и вводит человеческие жертвоприношения; наконец, Владимир — «несыт блуда».1
Противоположение Владимира — язычника, грубого, хищного и развратного варвара — другому Владимиру, просвещенному христианством, сделано так ярко в летописи, что отразилось на всей нашей исторической литературе. Обычно это противоположение объясняют желанием летописца особенно ярко обрисовать резкую перемену в характере Владимира после принятия христианства. Но вполне мыслимо объяснение чисто источниковедческого порядка. Летописец имел в своих руках различные источники. Один из этих источников представлял собой подробный рассказ о распрях между сыновьями Святослава и первых годах княжения Владимира, написанный в отрицательном духе по отношению к последнему. Не имея других более или менее полных и достоверных2