Разоренная Пургасом обитель Благовещения Пресвятой Богородицы с 1229 года до времени святого Алексия Митрополита находилась в запустении. Чтобы точнее определить время, когда возобновлён или устроен монастырь в новом, лучшем виде, для сего нужно иметь в виду, когда и сколько раз святитель Алексий был в Нижнем Новгороде[2]. По летописям известно, что святитель в первый раз был здесь в конце 1357 года, когда хан Джанибек просил великого князя Московского прислать к себе служителя Божия для исцеления своей ослепшей супруги Тайдулы[3]. С верой и надеждой на чудодействующего Господа шестидесятичетырехлетний святитель отправился в орду и, вероятно, через Нижний Новгород; но в вошедших до нас памятниках говорится только о том, что он был в Нижнем уже на возвратном пути из Орды, по чудесном исцелении Тайдулы. И к этому, без сомнения, времени должно отнести намерение святителя возобновить и устроить Благовещенский монастырь. Через год после сего или даже менее, святой Алексий, вероятно, опять был в Нижнем, когда отправлялся в Орду предстателем за землю Русскую к кровожадному Бердибеку, убившему отца своего Джанибека, и когда возвращался оттуда в Москву умиротворителем.
Однако же святой Алексий не мог привести в исполнение своего намерения об устроении в Нижнем монастыря до 1370 года. Этому препятствовала продолжавшаяся борьба между двумя братьями, великими князьями нижегородскими Борисом и Дмитрием Константиновичами, неприятная для святого умиротворителя и кончившаяся уже в конце 1365 года. После сего благодетельного примирения московский святитель начал беспрепятственно заботится об устроении Благовещенского монастыря. Он велел построить в нём каменную Благовещенскую церковь, которая и была окончена снаружи к 1370 году, когда святитель, примиренный с Борисом Константиновичем, в третий раз посетил Нижний Новгород и крестил у великого князя сына Иоанна Борисовича, прозванного впоследствии Тугой Лук. На другой год (1371).святой Алексий бал в Нижнем в четвертый и последний раз, когда созданная ими церковь в Благовещенском монастыре совсем была уже готова к освящению. Об этом последнем посещении яснее и определённее значится на высеченной по камню надписи, что он в Благовещенском Нижегородском монастыре освящал и украсил всяким благолепием созданную им Благовещенскую церковь. Но почему святой Алексий называет в некоторых письменных памятниках и почитается по местному преданию не только возобновителем, но и устроителем или основателем Благовещенского монастыря, то сие должно приписать смешению и взаимному заменению слов: основатель, строитель и возобновитель. Подобное смешение и заключение сделано в летописях и о современном сему монастырю основании святым Алексием Константино-Еленинкского монастыря (близ Владимира), находившегося под одним митрополичьим управлением с благовещенским, хотя в тех же летописях упоминается о существовании этого владимирского монастыря ещё под 1276 годом[4].
Обогащение и содержание монастыря.
Со времени возобновления Благовещенского монастыря святителем Алексием, обитель сия обогащаема от русских князей, царей, митрополитов, патриархов и других светских и духовных лиц. Обогащение сие состояло из денежных приношений на устройство монастыря из жертвованных на него церковных вещей, зданий, деревень с крестьянами и разных угодий, как то: рыбных ловель, земель, лугов и лесов. А в случае притеснений монастыря и постигавших его бедствий, светские и духовные правители являлись его покровителями, защитниками и благотворителями[5].
Святитель Алексий создал в Благовещенском монастыре каменную церковь Благовещения Пресвятой Богородицы, украсил её всяким благолепием и устроил самый монастырь, снабдив его сёлами, водами и другими потребностями. К числу оставшихся от него церковных вкладов предание относит древнюю икону Корсунской Божией Матери, принесённую им будто бы на благословление устроенного монастыря.
Вместе с Алексием Митрополитом является благотворителем монастыря великий князь нижегородский Борис Константинович, у которого святитель крестил сына Иоанна. Борис, снабдив многими дарами, как церковь, так и братию монастырскую, дал сему монастырю, по сказанию Степной книги, «многия вещи двигомыя и недвигомыя»[6].