неимоверных усилий создавались новые полки, офицерские кадры, укреплялись
города. В условиях нехватки металла в переплавку шли церковные колокола. В
1704 г. власть в Польше перешла в руки шведского ставленника Станислава
Лещинского, а в 1706 г. Карл вынудил польского короля Августа II к
капитуляции и выходу из Северного союза. Россия осталась в одиночестве,
лишившись последнего союзника. В 1708 г. главные силы шведской армии
двинулись на Москву. Были заняты Минск, Могилев. Русская армия отступала.
Однако идти далее на Смоленск и Москву Карл не решился. Он отвел армию на
Украину, где, рассчитывая на поддержку изменника Ивана Мазепы, предполагал
провести зиму, соединившись с шедшим к нему из Прибалтики с большим запасом
боеприпасов и продовольствия корпусом генерала Левенгаупта. Однако этим
планам не суждено было сбыться. 28 сентября 1708 г. у деревни Лесной (близ
Могилева) корпус Левенгаупта был перехвачен и разбит отрядом Шереметьева (а
вовсе не Петром I). В результате сражения у Лесной Карл XII лишился столь
нужных ему подкреплений и обоза. Одновременно расчет Карла XII на усиление
шведской армии в связи с переходом на ее сторону гетмана Украины И. Мазепы
не оправдался: только незначительная часть казачества, обманутая гетманом,
перешла на сторону шведов.
Утром 27 июня 1709 г. произошло сражение между войсками Петра I и
Карла XII под Полтавой (Полтавская битва) вовсе надо сказать не грандиозное
или того хуже эпохальное, тиражируемое в отечественной историографии. С
русской стороны в Полтавском сражении участвовало непосредственно лишь
десять тысяч солдат (и еще тридцать тысяч стояли в резерве). У шведов —
шестнадцать тысяч. Против четырех шведских орудий были выставлены семьдесят
два русских (а по другим данным — сто двенадцать). Нужно подчеркнуть, что
речь идет о свежих русских частях и предельно измотанных шведских, которые
действовали на враждебной им территории, не получая ни подкреплений, ни
провианта, ни боеприпасов. Не зря В.О. Ключевский, которого никак нельзя
заподозрить в русофобии, так и писал: «Стыдно было бы проиграть Полтаву .
русское войско, им (Петром) созданное, уничтожило шведскую армию, т.е. 30
тысяч отощавших, обносившихся, деморализованных шведов, которых затащил
сюда 27-летний скандинавский бродяга».
Казалось, наступило время для решительного удара по Швеции, но его не
произошло. «У Петра зародился спорт, — пишет Ключевский, — охота
вмешиваться в дела Германии. Разбрасывая своих племянниц по разным глухим
углам немецкого мира, Петр втягивается в придворные дрязги и мелкие
династические интересы огромной феодальной паутины. Ни с того, ни с сего
Петр впутался в раздор своего мекленбургского племянника с его дворянством,
а оно через братьев своих . поссорило Петра с его союзниками, которые
начали прямо оскорблять его». Германские отношения перевернули всю внешнюю
политику Петра, сделали его друзей врагами, не сделав врагов друзьями, и он
опять начал бросаться из стороны в сторону, едва не был запутан в замысел
свержения ганноверского курфюрста с английского престола и восстановления
Стюартов. Когда эта фантастическая затея вскрылась, Петр поехал во Францию
предлагать свою дочь Елизавету в невесты малолетнему королю Людовику XV…
Главная задача, стоявшая перед Петром после Полтавы решительным ударом
вынудить мир у Швеции, разменялась на саксонские, мекленбургские и датские
пустяки, продлившие томительную девятилетнюю войну еще на 12 лет. Кончилось
это тем, что Петру . пришлось согласиться на мир с Карлом XII. «Петр
обязался помогать Карлу XII вернуть ему шведские владения в Германии,
отнятию которых он сам больше всех содействовал и согнать с польского
престола своего друга Августа, которого он так долго и платонически
поддерживал» [5].
Наконец 30 августа 1721 г. в финском городе Ништадте был подписан