Английское же правительство вовсе не желало связывать себя формальным союзом с Россией. Оно играло на противоречиях между европейскими державами, занимая само по видимости нейтральную позицию. Между тем империалистические противоречия между Англией и Германией, борьба между ними за передел мира были из главных причин войны, и роль Англии в ее подготовке была отнюдь не меньшей, чем роль других империалистических держав.
В последние предвоенные годы политика России на Балканах и на Ближнем Востоке в равной мере определялась как собственными захватническими целями, так и стремлением положить предел распространению и укреплению в этом районе влияния Германии и Австро-Венгрии. В 1912 г. Сербия, Черногория, Болгария и Греция в результате активных действий русской дипломатии заключили между собой так называемый Балканский союз. Этот союз начал осенью 1912 г. войну против Турции и буквально в две недели разбил ее. Но тут-то и разгорелись противоречия между балканскими странами и державами, стоявшими за их спиной. Справедливо рассматривая исход перкой балканской войны как свое значительное поражение, а создание Балканского союза как серьезное преимущество России, дипломатия австро-германского блока обратила свои усилия на развал этого союза. Пользуясь своим сильным влиянием в Болгарии, где на царском престоле сидел немецкий принц Кобургской династии, Германия, играя на традиционных противоречиях между балканскими странами, вместе с Австрией подтолкнула Болгарию на выступление против Сербии, наиболее тесно связанной с Россией и Грецией. Вместе с Сербией и Грецией во второй балканской войне, разразившейся в 1913 г., против Болгария воевала также Румыния, а затем и Турция. Болгария потерпела поражение, В результате соперничество между Россией и Германией в Турции и на Балканах еще больше обострилось. Немцы весьма преуспели в подчинении своему влиянию турецкой армии. Дело дошло до того, что германский генерал стал командиром турецкого корпуса, расквартированного на берегах проливов, и царской дипломатии лишь ценой больших усилий удалось добиться его отстранения. Отношения между Россией и Германией значительно осложнялись предстоявшим заключением нового русско-германского торгового договора. Торгово-промышленные и аграрные круги России громко выступали против «германской зависимости». Немецкая же сторона настаивала на выгодных для Германии условиях русско-германского торгового договора 1904 г., заключенного Россией в тяжелый для нее момент.
Такова была обстановка, в которой произошел инцидент, послуживший поводом к мировой войне. 15 июня 1914 г. (но ст. ст.) сербским националистом был убит наследник австрийского престола эрцгерцог Франц-Фердинанд. 10 июля австрийское правительство предъявило Белграду ультиматум с такими унизительными условиями, что Сербия заведомо должна была их отклонить. Началась страшная неделя, в течение которой человечество хладнокровными и тщательно обдуманными действиями дипломатов империалистических держав было ввергнуто в мировую бойню. «Это европейская война!» — воскликнул русский министр иностранных дел С. Д. Сазонов, увидев телеграмму из Белграда об австрийском ультиматуме. К исходу вторых суток с момента его вручения Сербия приняла почти все условия Австро-Венгрии. Тем не менее, с австрийской стороны последовал разрыв. Мир был буквально на волоске. В сложившихся в те дни обстоятельствах особенное значение приобретала позиция английской дипломатии. В расчетах Берлина видное место занимал нейтралитет Англии, пусть даже кратковременный. Английская дипломатия в лице Эдуарда Грея своим двусмысленным поведением укрепляла немцев в их надежде на британский нейтралитет. Так продолжалось до гех нор, пока война фактически была уже развязана. Тогда, внеся свой вклад в дело провоцирования войны, Грей открыл немцам позицию Англии.
16 июля Белград был подвергнут австрийской бомбардировке. В тот же день Николай II подписал указ о всеобщей мобилизации. Но когда начальник мобилизационного отдела генерального штаба уже был в помещении петербургского главного телеграфа, за несколько минут до того, как должны были заработать телеграфные аппараты, чтобы передать приказ о мобилизации по всей стране, царь вдруг отменил всеобщую мобилизацию и приказал провести лишь частичную, направленную против Австрии. Дело было в том, что германский кайзер Вильгельм II, используя свои личные отношения с Николаем (они были родственниками и называли друг друга «Вилли» и «Никки»), прислал ему свою очередную телеграмму, из которой следовало, что он, Вильгельм, пытается помирить Австрию с Россией и просит не мешать ему военными приготовлениями. При этом он пугнул «дорогого кузена» «катастрофой». В течение первой половины следующего дня. 17 июля, Сазонов, военный министр В. А. Сухомлинов и.начальник генерального штаба генерал Н Н. Янушкевич употребили все усилия, чтобы уговорить царя объявить всеобщую мобилизацию. Оттяжка с ее объявлением была крайне опасна: ведь и без того обширность территории страны и недостаточность железнодорожной сети сильно затрудняли мобилизационные мероприятия и передвижение войск. Разговор с царем по телефону из генерального штаба не дал результатов, Сазонов испросил аудиенции. Было условлено, что если Сазонов уговорит царя, он сейчас же позвонит по телефону из Петергофского дворца Янушкевичу, а тот немедленно передаст приказ на телеграф во избежание новых перемен в настроении Николая. «После этого, - сказал Янушкевич,— я уйду, сломаю мой телефон и вообще приму все меры, чтобы меня никоим образом нельзя было разыскать». Около 4 часов дня Сазонов позвонил из Петергофа Янушкевичу и передал приказание царя о всеобщей мобилизации. «Теперь вы можете сломать телефон». - добавил он. «Мой аппарат испорчен»,— откликнулся Янушкевич.